- Чем не угодил силовикам Александр Шестун, бывший глава Серпуховского района Московской области, объявивший голодовку в тюрьме?
- В России набирает обороты новая разновидность мошенничества, в которую вовлечены судьи и приставы.
КОРМИТЬ НАСИЛЬНО, СУДИТЬ СРОЧНО
На днях было объявлено об окончании следствия по делу бывшего главы администрации Серпуховского района Подмосковья Александра Шестуна, хотя всего неделю назад в Следственном комитете заявляли, что дело сложное, и просили дать им дополнительные три месяца, чтобы во всем разобраться.
О том, что происходит сейчас в этом деле, расскажут жена Александра Юлия Шестун и член Московской общественной наблюдательной комиссии Марина Литвинович.
Видеоверсия программы
Марина Литвинович: Несколько дней назад нам удалось попасть к Александру. Удивительно, что в этот раз нас не пустили к нему в палату интенсивной терапии в больнице "Матросской тишины", где он обычно находился. Нам предложили встретиться с ним в комнате для свиданий со следователями и с адвокатами. Поскольку это было жесткое условие, мы согласились. Александра Шестуна к нам на встречу привезли в инвалидном кресле. И неизвестно, почему нас все-таки не пустили в палату. Сам Александр тоже этого не понимает.
Он рассказал нам, что начиная с вечера 10 декабря к нему стали применять насильственные меры: ему насильно поставили капельницу и ввели зонд со специальным питанием. А поскольку он не был согласен с этими мерами, то его привязали к кровати ремнями, которые обычно используются в психиатрических клиниках. Мы его осмотрели с его согласия и зафиксировали, что у него на обеих ногах и на одной руке остались темно-синие следы от ремней, а на другой руке – следы от инъекций. Он не давал согласия на эти медицинские действия, но, по его словам, они продолжались три дня.
Марьяна Торочешникова: Как я понимаю, администрация изолятора говорит, что это никакое не принудительное кормление, а реанимационные мероприятия, что Шестуну спасали жизнь, и все действовали исключительно в рамках закона.
Ему насильно поставили капельницу, ввели зонд со специальным питанием, привязали его к кровати ремнями
Марина Литвинович: Да, они ссылаются на федеральный закон 103 о содержании под стражей обвиняемых и подозреваемых. Там есть статья о том, что если подозреваемому или обвиняемому что-то угрожает, то врачи имеют право предпринимать необходимые действия для его спасения. Тут вопрос только в терминах. По мнению врачей, они действовали законно. Но поскольку согласия они не получали, то все происходило насильно. И, по словам Александра, это доставило ему сильную боль, неудобства и моральные страдания.
Марьяна Торочешникова: А как он сейчас выглядит?
Марина Литвинович: Он довольно серьезно истощен. За счет того, что ему три дня через зонд вводили питательную смесь, он поправился на два с лишним килограмма. Но проблема в том, что он, по его собственным словам, продолжает сухую голодовку, то есть получается, что он заходит на второй круг. И ситуация может снова повториться: он доводит себя до очень опасного для жизни состояния, а врачи снова начинают применять к нему связывание и кормление. И все это может продолжаться бесконечно. В общем, хорошего выхода из этой ситуации пока не видно.
Марьяна Торочешникова: Юлия, я знаю, что сейчас защита Александра обратилась в Европейский суд по правам человека с просьбой применить к нему правило 39 суда, которое говорит о мерах срочного реагирования. В случае, когда жизни человека угрожает опасность, правительство должно принять какие-то меры. Уже известна реакция судей на это обращение?
Юлия Шестун: Нет, о реакции ничего не известно. На данный момент подано заявление, идет коммуникация. Сейчас правительство должно предоставить свою версию происходящих событий. Конечно, они будут говорить о том, что по 103-му закону они имели на это право, так как спасали его жизнь. Но этот закон гласит, что должно быть добровольное согласие, а его не было. Причем они утверждают, что оно у них есть, но... Мы в срочном порядке сделали по этому поводу экстренное заявление, потому что он не помнит, что с ним происходило в течение трех дней. В четверг к нему приходила Татьяна Москалькова, а в пятницу, когда к Александру Вячеславовичу пустили адвокатов, он об этом даже не вспомнил. У него есть ежедневник, куда он все записывает, и он только уже по записям восстановил, что она у него была. Он говорит: "Я вообще не помню ни слова, о чем мы с ней разговаривали". И когда Татьяна Николаевна сделала заявление: "Я в четверг посетила Александра Вячеславовича по просьбе супруги, и он сказал, что он, собственно, всем доволен", – у меня появилась полная уверенность в том, что ему вкалывали что-то психотропное.
Марьяна Торочешникова: Вы можете как-то объяснить, почему прицепились к вашему мужу? Неужели из-за того, что он поддержал "мусорный протест"? Или из-за того, что опубликовал обращение к президенту? Или из-за того, что обнародовал записи со всякими угрозами, которые сделал на диктофон во время встречи в администрации президента, таким образом показав обществу, как на самом деле этот орган вмешивается в дела местного самоуправления?
Юлия Шестун: Это очень многослойная история. Эти три факта лишь завершают весь его путь в тюрьму. Есть книга "Непокорный арестант", которую Александр Вячеславович написал, уже сидя в СИЗО. Она есть во всех магазинах. Как раз перед голодовкой в прощальных письмах он написал: только бы получилось опубликовать, нашлись бы средства на вторую часть. Человек пишет, что он в 90-х, будучи коммерсантом, никогда не платил бандитам (а тогда платили все), и в него стреляли, и так далее. Из этого можно сделать вывод о его характере.
Удивительно, что этот человек пошел в политику. Но в какой-то момент, заработав определенные деньги, он подумал, что пора бы заняться чем-то другим. Кроме того, еще так сложилось, что его выбрали депутатом, и на этом поприще у него были какие-то успешные дела, удавалось помогать людям. Он боролся за телефонную связь, на которую была монополия, и так далее. И там тоже было противостояние, кидали гранаты, он все время выяснял отношения с бандитами. Он был достаточно успешным главой, был в рабочих отношениях с тогдашним губернатором и его командой. Но случилась история с прокурорами. Она началась в 2009 году, а в 2011-м имела продолжение.
Марьяна Торочешникова: Речь идет о противостоянии Следственного комитета и прокуратуры, потому что то ли Следственный комитет, то ли прокуратура нашли какие-то связи сотрудников противоположного ведомства с конторами, которые устраивают в Подмосковье подпольные казино.
Юлия Шестун: С этого все и началось. По заявлению Александра Вячеславовича в 2009 году впервые посадили на восемь лет высокопоставленных сотрудников прокуратуры. А в 2011-м случилась история с прокурорами. Причем Шестуну ответили за посадку того прокурора, сфабриковав дело против его заместителя. Первый раз мы увидели волну "черного" пиара по федеральным каналам: "Человек и закон", "Россия 1"... Это периодически поднимается и в течение этого года. В 2011-м он был единственным заявителем. Тогда около десяти сотрудников год провели в СИЗО. Но Генеральная прокуратура в итоге не подписала обвинительного заключения своим сотрудникам.
Марьяна Торочешникова: И дело как-то рассосалось?
Юлия Шестун: Да. При этом Александр Вячеславович находился под охраной, под государственной защитой. Я считаю, что с 2011 года кто-то что-то таил, готовил, ждал момента.
Александр Вячеславович – неспокойный человек. На фоне мусорных проблем с 2014 года у него начался конфликт с подмосковным губернатором Воробьевым. Шестун открыто его критиковал. Ни одно оппозиционное подмосковному губернатору СМИ на территории не функционирует, разве что только Activatica, а остальные все подавлены. А Александр Вячеславович открыто критиковал, не скрывал этого.
А когда пошла волна "мусорных протесов", он их активно продвигал. Мало того, он объединял по Подмосковью и других глав, которые готовы были выступать. Мы живем в трех километрах от этой свалки, которая уже больше девятиэтажного дома. В ноябре 2017 года, когда хлынул основной поток, он собирал людей, они перекрывали дорогу, он сам своим автомобилем перекрывал дорогу мусоровозам. Его даже объявляли в розыск. А в феврале 2018-го случился Волоколамск, и потом они готовили единый день "мусорных протестов". И тогда уже раздался последний звонок с предупреждением. Это все есть в записи. Он провел, выступил – это было 14 апреля. Но уже с 5 апреля в район начали приезжать рейды с обысками, то есть начали искать, запугивать людей.
Марьяна Торочешникова: И, вероятно, что-то нашли.
Юлия Шестун: Нет, нашли дело 10-летней давности: выделение участков в 2008–2009 годах. В 2009-м они якобы выделены, взяты в аренду, а в 2011-м выкуплены. Но так как там уже проходил срок давности, СК очень хитро все считает. У них на каждого это лежит, просто сейчас это вытащили. И, как мы видим, за этот год ничего другого они не нашли.
А что такое взятка, которую ему вменили в феврале 2018 года? Это как раз те рейды, о которых я уже говорила. Спортивный департамент Серпуховского района, который был абсолютно самостоятелен, Шестуну не подчинялся с 2014 года: у них там тоже возникло какое-то дело по мошенничеству, что-то с "мертвыми душами". Причем самое интересное: они возбуждают это дело, в районе проходят выборы... Была еще одна цель – уничтожение Серпуховского района, что они успешно и осуществили спустя пять месяцев после его посадки: все забыли, что был такой район. Проходят выборы, и Гришина, которая возглавляла этот спортивный департамент, помогает новым людям прийти во власть в районе, потому что у нее много спортсменов, и они все участвуют в выборах. Вот в сентябре прошли выборы, а в октябре ее арестовали и два месяца держали в СИЗО. А это достаточно пожилая женщина...
Марьяна Торочешникова: А потом она дает какие-то показания...
Была еще одна цель – уничтожение Серпуховского района, что они успешно и осуществили спустя пять месяцев после посадки Шестуна
Юлия Шестун: Да. Она меняет адвоката. И адвокат у нее – Жданович, один из тех десяти прокуроров, которые отсидели год в СИЗО. А его жена была секретарем Юрия Чайки. И когда она в декабре выходит под домашний арест, мы понимаем, что сейчас будет "взятка", ведь было понятно, для чего ее сначала держали, а потом выпустили. Сначала у нее в показаниях была путаница, а потом они все подчистили, научили ее, поработали с ней… Но все это настолько топорно... Хотя за полтора года беспредела я уже даже перестала этому удивляться.
Марьяна Торочешникова: Сейчас срочно заявили о прекращении следствия, обвинительное заключение, как я понимаю, уже передали...
Юлия Шестун: Час назад стало известно, что обвинение прокуратура подписала за рекордные пять дней.
Марьяна Торочешникова: То есть за пять дней успели изучить 170 томов уголовного дела?
Юлия Шестун: Да. Говорят, что обвинение на двух тысячах страниц. Ну, гении работают в прокуратуре – за пять дней успели!
Марьяна Торочешникова: И в ближайшее время дело будет направлено в суд. Думаете, успеют до нового года?
Юлия Шестун: По прогнозам – да. По-моему, они заявили, что в Серпуховском суде это рассматриваться не будет, так как Шестун 15 лет возглавлял район и взаимодействовал, в том числе, и с судом, поэтому суд может поддаваться давлению. Соответственно, наше дело будет в каком-то областном суде, который находится на "ручном управлении" у правительства Московской области, типа Красногорского или Одинцовского.
Марьяна Торочешникова: Это ваше оценочное мнение – то, что они на "ручном управлении".
Юлия Шестун: Да, имею право.
Марьяна Торочешникова: У вас же многодетная семья – как вы живете после ареста супруга?
Юлия Шестун: Из дома пока не выселяют. Они арестовали и уже передают на баланс в Росреестр (или в Росимущество), но выселить из дома – это отдельное исполнительное производство, и оно пока не запущено. На прошлой неделе я ехала по дороге, и меня остановили две полицейские машины: "Ваша машина в розыске". Но ночью меня не высадили: видно, приставу некогда или неохота было ехать. А вот спустя полтора дня у моего отца и еще у ряда людей прямо к работе подъехали и все забрали. И не выдали на руки ни одного документа. "А почему вы забираете?" – "Это имущество Шестуна. Так сказал суд".
Марьяна Торочешникова: Откуда вы ждете поддержку?
Юлия Шестун: Вначале кто-то помогал, но все равно люди боятся. Кто-то попал в этот иск. Поэтому мы сейчас открываем Фонд поддержки Александра Шестуна. Мне приходят предложения от людей: "Мы готовы помочь. Куда перечислить средства?" Я говорю: "Только когда все будет официально, я с благодарностью их приму".
Марьяна Торочешникова: Чтобы не навредить, лишний раз не сделать приятное следствию…
В России набирает обороты новая разновидность мошенничества, из-за чего многие россияне – держатели банковских карт – рискуют остаться без сбережений, причем невольными пособниками мошенников становятся судьи и судебные приставы. Такое возможно? Рассказывает Анастасия Тищенко.
Адвокат Антон Ежов пострадал от действий мошенников, которые работали по этой схеме.
Антон, а как мошенники узнают, у кого есть деньги? У человека на руках откуда-то появляются паспортные данные: может быть, он их увидел где-то в открытой базе, может быть, целенаправленно собирал, скупал в гостиницах или компаниях микрозаймов. Но он же должен знать, что человек не гол как сокол, что с него есть что взять.
Антон Ежов: Именно по этой схеме мошенничества не наводят справки о том, есть у человека деньги или нет. Они действуют наобум, рассчитывая на то, что у каждого есть какие-то средства в банках. Современная жизнь заставляет человека пользоваться банковскими счетами.
Парадокс в том, что я -–действующих адвокат, я часто бываю в мировых судах, иногда веду дела по взысканию по судебным приказам, и вот я сам стал жертвой этой схемы. При этом я узнал, что с меня взыскиваются деньги, уже по факту, когда увидел, что у меня арестованы счета. Мне просто повезло, что судебный пристав-исполнитель не стала сразу списывать деньги, а просто наложила арест. Я успел добежать до мирового судьи, потом до судебного пристава-исполнителя.
Сегодня мне удалось наконец-то прекратить эту эпопею с исполнительным производством по взысканию по несуществующему долгу. Это Северо-Западный административный округ Москвы. Судебный пристав-исполнитель, выдавая постановление о прекращении этого исполнительного производства, сказала: "У нас Служба судебных приставов завалена судебными приказами по несуществующим долгам".
Марьяна Торочешникова: А на что рассчитывают мошенники, если эта схема вскрывается? И какой тогда в этом смысл? Главное, что узнают же того человека, в чью пользу взыскиваются деньги.
Антон Ежов: Мошенники подготовились. Организатор, может быть, находится даже и не в России. Он контролирует процесс. Какой-то юрист, допустим, действует по доверенности от его организации, направляет заявление о выдаче судебного приказа по поддельной расписке, по поддельному договору. Не важно, будет ли это электронная цифровая подпись или даже просто подделанная подпись. Получается, что, скорее всего, арестовать человека невозможно.
Марьяна Торочешникова: Судьи ничего этого не проверяют? Они не должны удостоверяться в том, что это настоящая, а не поддельная подпись?
Антон Ежов: Судебный приказ легко отменяется. Судья направляет извещение о том, что судебный приказ вынесен, и если человек не согласен, то он подает заявление, и мировой судья сразу отменяет судебный приказ. Если настоящий взыскатель или даже мошенник вдруг рискнет все-таки попытаться взыскать эти деньги, то он должен обратиться с иском, и тогда уже суд будет полноценно все проверять. Так вот, у нас в законодательстве прореха, "дырка": совершенно не продумано то, что мировой судья не проверяет адрес, указанный в договоре. И вот мне, например, мировая судья прямым текстом говорила: "А почему вы думаете, что мой судебный приказ незаконен? Мировой судья не должен проверять ваш адрес". То есть по тому адресу, который указан в этом поддельном договоре, мировой судья и направляет вам извещение, причем судебный приказ одновременно является и исполнительным документом, и туда же вписывается этот неправильный адрес.
Марьяна Торочешникова: Предположим, что есть некий мошенник, у которого появились ваши паспортные данные. Он составляет от вашего имени, внося ваши паспортные данные, какую-то ложную расписку о том, что вы задолжали ему 100 тысяч рублей. Потом он идет с этой распиской к мировому судье. И в этой же расписке указано: "Я, Иван Иванович Иванов, паспорт такой-то, проживающий по адресу такому-то, взял у этого товарища такую-то сумму". Соответственно, тот адрес, который написал мошенник, судья и возьмет в оборот, по нему будет направлено извещение. И вы ничего не сможете оспорить, если адрес неверный. Исполнительный пристав пишет извещение о том, что он начал исполнительное производство, и деньги спишут с вашего счета.
Любой банк в России, боясь штрафных санкций, отправит ваши деньги судебному приставу-исполнителю
Антон Ежов: Плохо, если деньги уже списали и отправили мошенникам. Если человек спохватился, то он подает заявление о повороте исполнения этого судебного приказа. Судья выдает ему исполнительный лист на взыскание с мошеннической организации или с мошенника деньги, а там уже ничего нет. И все.
Марьяна Торочешникова: И что же делать?
Антон Ежов: Формально, если почитать законы, можно сказать: виновата система – мировой судья, судебный пристав-исполнитель. И, по идее, тогда можно предъявить иск к Российской Федерации. В Москве все такие дела рассматриваются по искам к Федеральному казначейству – это Измайловский районный суд, и там сидит, например, один конкретный судья, который по таким искам всем отказывает. Пишут такую формулировку: "Не исчерпаны все способы по исполнению решения суда, поэтому суд не считает, что есть основания требовать с Российской Федерации какую-то компенсацию".
Марьяна Торочешникова: А что делать людям, чтобы не оказаться в такой ситуации? Не держать деньги на банковских счетах? Но это же смешно! Написать какое-то письмо-распоряжение в банк?
Антон Ежов: Банк никак не сможет защитить ваши деньги, если есть судебный приказ и постановление судебного пристава-исполнителя о списании с вас денег. Любой банк в России, боясь штрафных санкций, отправит ваши деньги судебному приставу-исполнителю. Ну, крайний случай – это не держать деньги в банке, и тогда пусть судебный пристав-исполнитель приезжает, делает опись имущества...
Марьяна Торочешникова: По тому адресу, который указал мошенник?
Антон Ежов: Нет. Парадокс в том, что по закону судебный пристав-исполнитель направляет вам только извещение по неправильному адресу, который укажут мошенники. А приедет он к вам по настоящему адресу. Но тогда вы хотя бы поймете, что проблема есть, и побежите ее решать.
А если у современных людей нет возможности не держать деньги в банке, тогда единственный вариант – каждые две недели смотреть сайт судебных приставов: там есть информация по каждому человеку о его долгах, и она обновляется практически каждый день. Или сайт "Госуслуги", где тоже все это отражается. И в случае появления информации о том, что вы кому-то что-то должны, нужно сразу выяснять, что это за судебный приказ, бежать к мировому судье и отменять его.
Марьяна Торочешникова: А если, например, этот мировой судья находится во Владивостоке, а человек – в Москве? Это можно отменить по телефону, через представителя, не приезжая лично?
Антон Ежов: Действительно, мошенники могут специально указать адрес в каком-нибудь другом регионе, куда сложно доехать. По телефону отменить судебный приказ нельзя, можно написать заявление конкретному мировому судье и отправить его по почте.
Марьяна Торочешникова: А телеграммой нельзя известить?
Антон Ежов: Нет. Обязательно должно быть именно заявление с подписью. На "Почте России" можно заказать ускоренную доставку. Есть и другие почтовые службы, и российские, и иностранные, которые тоже могут доставить письмо достаточно быстро – за сутки.
Но есть другая проблема. На сайте судебных приставов будет указано: судебный приказ от такого-то числа, такой-то мировой судья. Но некоторые мировые судьи не отменяют судебный приказ, если вы не напишете, кто взыскатель. А у вас не будет такой информации. Есть судьи, которые отменяют, а есть те, которые четко следуют закону. Тогда нужно запросить копию этого судебного приказа у мирового судьи, посмотреть, кто же там взыскатель, и указать его. Здесь совет такой: направить заявление об отмене судебного приказа и написать: "Я не знаю, кто взыскатель", – но одновременно вложить в конверт заявление: "Прошу выслать мне по почте копию судебного приказа". Если судья откажет, по крайней мере, вам хотя бы вышлют не просто определение об отказе, а еще и этот приказ. И вы уже можете второй раз подать заявление об отмене этого судебного приказа.
Марьяна Торочешникова: Как страшно жить!
Антон Ежов: Когда произошло взыскание, и мировая судья мне говорила, что ее судебный приказ законен, я очень пожалел, что деньги не взысканы с кого-то из больших должностных лиц. Ведь мошенники могли бы вписать паспортные данные, скажем, председателя Мосгорсуда Егоровой, и написали бы, что она живет, например, в какой-нибудь однокомнатной квартире в районе Митино. И потом эта мировая судья объясняла бы председателю Мосгорсуда, что так действительно можно взыскивать.
Марьяна Торочешникова: Но для этого нужно все-таки знать паспортные данные человека. Наверное, имеет смысл бережнее относиться к своим паспортным данным, не раздавать их направо и налево, следить, чтобы копии, которые берут с ваших паспортов, потом уничтожались и утилизировались.
Антон Ежов: Человек может отдать паспорт на регистрацию на самолет, в гостинице или в МФЦ, чтобы получить выписку из домовой книги.
Марьяна Торочешникова: Охраннику при проходе в какую-нибудь контору. В общем, нужно быть очень бдительными.
И я вас поздравляю, Антон, с тем, что удалось разобраться с этой историей!
Антон Ежов: Но я еще буду писать жалобу в Конституционный суд, потому что есть основания для отмены статьи 43-й федерального закона об исполнительном производстве и Гражданско-процессуального кодекса о том, что мировой судья и судебный пристав-исполнитель не обязаны проверять реальный адрес должника, которому они отправляют извещения. Это нарушает право на судебную защиту.
